построили по проекту вездесущего архитектора, археолога и священника Конарда Шика. В нем немецкий архитектор искусно сочетал европейские и местные мотивы, внутренний дворик окружала аркада, подобно средневековым клуатрам Германии и Франции (кстати, в Иерусалиме великолепный клуатр сохранился в Церкви Иисуса Искупителя в христианском квартале Старого Города), а крыша, покрытая куполами, щетинилась дымовыми трубами и небольшой колоколенкой.

Сегодня весь район приземления «Графа Цеппелина» и «Талиты Куми» выглядит совершенно по-иному, нежели в начале 30-ых годов.

Участок, принадлежавший Изааксонам и доктору Элиягу Мазе, застроен сегодня огромными белыми домами, возведенными в 1987 году строительным подрядчиком Реджуаном, и содержащими в своих недрах не только отделение банка «А-Поалим», но и немалое количество контор адвокатов, стоматологических поликлиник и просто квартир. По поводу этой постройки в Иерусалиме много говорили…

Особенно крупные споры разгорелись вокруг оставленного немецкой миссией здания Талиты Куми. Немцы ушли оттуда в Первую мировую войну, и здание захватили власти Британского Мандата, оставившие его в свою очередь в 1947 году. До 1980 года здание, построенное еще в 1868 году, являющееся одним из самых старых зданий вне городских стен, радовало глаз любителей архитектуры. В памятном 1980 году его было решено снести. На месте Талиты-Куми воздвигнули могучее южное здание комплекса Реджуана. А несколько элементов творения Конарда Шика – часть фасада с надписью, дымовую трубу, окно второго этажа с крестообразным вентиляционным отверстием сохранили в виде памятника зданию, при этом фасад оказался повернут на 90 градусов от его прежнего местоположения, параллельно улице Короля Георга V.

Много споров велось по поводу этого памятника. Ведь – де-факто – увековечивалась память церковного здания. Религиозные газеты публиковали негодующие статьи по поводу «идольского служения». Как бы то ни было, под сенью останков «Талиты Куми», в тени оливы встречаются и целуются молодые парочки, просто тусуются стайки школьников, и эта площадь, на которой стоит памятник (напротив здания универмага «Машбир») стала одним из излюбленных мест встреч иерусалимцев.

Любопытно, что еще одна германская церковная школа, точнее мощенный камнем двор между ее зданиями, стал местом тусовок и приятного времяпровождения. На улице Гиллель, тогда еще не носившей это имя, в 1877 году братом-францисканцем Ладиласом Шнайдером, немцем-католиком, который мечтал выстроить гостиницу для паломников, был куплен участок земли. Позже он перешел под юрисдикцию католической германской иерусалимской миссии, выстроившей там два дома – западный, в котором разместили странноприимный дом и восточный – в котором обосновалась еще одна немецкая католическая школа. В 1890 году этот странноприимный дом открыл свои ворота для паломников из Германии. Заведовал им отец Вильгельм Шмидт. А школой управлял орден немецких монашек.

Сегодня в здании странноприимного дома, давно оставленного немцами, поместилась одна из самых красивых синагог Иерусалима – Итальянская синагога (Tempio Italiano). При ней основан музей еврейства Италии. В здании через площадь, где монашки обучали детей, сегодня размещается городская военная комендатура, и на крылечке в обеденный перерыв сидят хорошенькие девочки в форме. А посредине – на мощенной камнем площади – бегают дети и стоит бронзовый, недавно воздвигнутый памятник погибшему от рук террористов прекрасному художнику – Мордехаю Липкину. Ему было всего 38 лет…

Дома улицы Кремье

В 1860 году во Франции была основана организация Alliance isrаélite universelle – «Альянс Израэлит», или просто «Альянс». В переводе ее название обозначает «Всемирный союз евреев», а ее целью являлось укрепление прав еврейского населения в тех местах, где эти права не соблюдались. В Персии и Марокко, Румынии и России действовали эмиссары Альянса, они способствовали созданию еврейских школ, и занимались филантропической деятельностью.

Основал «Альянс» великий французский политик Адольф Кремье. О его жизни и деятельности можно рассказывать долго. Она была посвящена не только делам Франции, но и судьбе его собственного народа. В Иерусалиме, в квартале Мошава Германит, улица имени Адольфа Кремье соединяет улицу Эмек Рефаим (бывшую улицу Газа) с Дерех Бейт-Лехем. Когда-то на ней жили темплеры, германские колонисты, оставившие свой след на карте Иерусалима и в топонимике города.

В доме номер 8 по улице Кремье проживала в конце XIX – начале XX века семья мясника Фридриха Кюблера. Его многочисленная – как у многих темплеров – семья, двое сыновей и пятеро дочерей, с удобством разместились в трехэтажном здании, а на заднем дворе находились удобные, по-немецки добротные стойла для домашнего скота. В четыре утра вставал Фридрих, поднимал своих работников-арабов, и принимался за дело. Забой скота шел у него быстро и легко, а колбасы Кюблера славились на весь Иерусалим – среди христианского населения. Наличие в них трефного свиного мяса делало их негодными к употреблению среди мусульман и евреев. А когда старик Кюблер умер, его сын – тоже Фридрих – расширил дело отца, причем настолько преуспел в нем, что получал множество заказов не только от частных лиц, но и от гостиниц, монастырей и госпиталей. Мало того, Фридрих-младший учитывал огромный потенциал еврейской общины города, привлек евреев в свой бизнес и организовал кошерное производство колбас и сосисок. А в годы Первой мировой войны фирма «Кюблер и компания» обеспечивала свежим мясом и колбасой отряды турецкой и немецкой армий.

Британское завоевание турецкой провинции Аль-Шам вынудило Кюблера уехать в Германию, где он прожил до 1922 года. За это время пламя ненависти между англичанами и немцами, разожженное войной, поутихло, и мясных дел мастер вернулся в Иерусалим, который стал столицей подмандатной Британской Палестины. То ли мясная торговля перестала быть популярной, то ли самому Кюблеру осточертело ею заниматься, но, как бы то ни было, он поменял род занятий, открыв турбюро. Оно помещалось вплотную к Яффским воротам, тогда застроенным вокруг домами, напротив гостиницы «Фаст». Туристы могли получить у Кюблера любую информацию и любой вид туристических услуг, вплоть до заказа билетов на трансатлантические рейсы германского «Нордойчер Ллойд» – пароходной компании, чья штаб-квартира была в Бремене. Кроме того, ушлый немецкий коммерсант сумел получить эксклюзивное право на продажу в Палестине машин марки «Мерседес», и еще много чего – от открыток и детских игрушек до станков и запчастей. В 1937 году ему дали звание почетного консула Венгрии в Палестине. В честь этого во дворе дома номер 8 по улице Кремье была устроена пышная вечеринка. В то время двор – бывший еще в начале века скотным, с вечными запахами коровьей мочи и крови убиваемых животных, стал небольшим уютным парком. Играл приглашенный духовой оркестр, кружились в танцах молодые и пожилые, немцы, англичане, евреи и арабы. В буфете подавали изысканные блюда. До начала войны оставалось всего два года. Всего два.

Кюблеру не помогло его звание почетного консула Венгрии, когда в его дом с ордером на арест вошли британские солдаты. Пребывание немцев-темплеров на территории мандата Его величества короля Великобритании стало незаконным, и Фридриха арестовали. В 1942 году он с семьей был выслан в Австралию.

Соседом Кюблера – как по улице, так и по бизнесу, являлся небезызвестный хозяин гостиницы «Фаст», носивший, как уже догадался, наверное, читатель, фамилию Фаст. Кроме фамилии, он носил библейское имя Авраам и белую бороду, делавшую его похожим на Бернарда Шоу. В отличие от мясницкой деятельности соседа своего Кюблера, господин Фаст занимался художественной работой по дереву, проще, был он столяром-краснодеревщиком, чья работа достаточно высоко ценилась в Иерусалиме конца XIX века. После того, как он въехал в свой новый дом на улице Кремье, судьба улыбнулась ему в совершенно неожиданном смысле – Аврааму подумалось, что было бы очень недурно приспособить небольшое одноэтажное здание во дворе под частный пансион. Рядом Фаст – ярый поклонник игры в кегли – расположил кегельбан, и небольшой летний ресторан. Совсем недалеко строился тогда иерусалимский вокзал, и инженеры-строители, родом из Франции, с удовольствием захаживали к Фастам пообедать. И комнаты у них снимали.

Аврааму гостиничный бизнес очень понравился. Настолько, что в 1892 году в еврейской газете «Хавацелет», той самой, где работал когда-то журналистом небезызвестный Элиэзер Бен-Иегуда появилось длинное многословное объявление, где обстоятельно, с немецким